 Преферанс
-сценарий
-Трагикомедия
ДОТОШКИНА
Все едем, едем, а конца пути видно.
Взошедшее светило взор слепит нам.
Что впереди - не разглядишь, а с тыла
страна индустриальная застыла.
Остались позади былые годы,
фантомы сверхдержавы и заводы,
и гарантированный труд ударный,
и право граждан на вагон товарный.
Остались зимы, оттепель и лето,
и достиженья в области балета,
и ритуальный праздник октября,
и подвиги людей, и лагеря.
Мне нравилось тогда сидеть на полке
и через занавес глядеть сквозь щелку,
как впереди наш паровоз пыхтел
и как Гагарин в космос полетел, -
и как у нас тут люди ликовали,
когда у них там негров линчевали.
Возможно, что мой взгляд тогда был ложным,
но в современном мире все так сложно,
что поневоле затоскуешь о былом.
Теперь былое все пошло на слом.
И пассажирский нам состав подали,
и занавески со всех окон сняли,
но мало мест нашлось в составе этом,
и многие остались без билета.
И стало как-то скучно, одиноко
в вагоне ехать нам, и мало прока
в том, что нигде нет штор, и все открыто:
смотреть-то не на что, – все перерыто,
и сеять некому в полях и жать,
и некому встречать и провожать.
КОПУШКИН
Однако, господа, у нас есть шанс
развлечь себя игрою в преферанс.
Дорога - дальняя, за окнами – пустыня;
заняться нечем, даже чай от скуки стынет.
Читать уже невмоготу, - лишь карты
наполнят содержанием наш чартер.
Конечно, проку нет в игорном блуде;
мы с вами - состоявшиеся люди,
и, следуя составом подвижным,
нам деньги в обиходе не нужны.
Однако без взысканий и наград
немыслима азартная игра.
Ввиду того, что наш билет оплачен,
и смысла нет рассматривать удачу
предметом торга, купли и продажи,
пусть лучше проигравший нам расскажет
немного о себе, сиречь о том,
чем знаменит в пространстве он пустом,
лежащем за пределами вагона.
Сдается мне, что будет нелегко нам
ответить на вопрос: коль ты богат,
то где за окнами твой личный вклад?
Неплохо бы всю эту ерунду
подвергнуть нам присяжному суду,
имея, главным образом, в виду
не букву правосудия, а дух.
И в шутку, следуя рецептам старым,
назначим символическую кару:
пусть тот, кто проиграет этот суд,
получит канделябром по лицу.
ПОТАЙНЕН
Блестящая идея, господа!
Подай-ка, Блох, колоду нам сюда.
Ты будешь мне подсказывать ходы,
хотя на свете не найти балды
глупей тебя. Представьте, этот тип
не может шагу без меня пройти,
и где бы ни был я, он тут как тут –
готов к любой услуге этот плут!
Я паразита бы умнее выбрал, -
руководитель моего калибра
в советниках бы мог иметь Платона.
Но, говоря по совести, на что нам
сдались советы умников, когда
над дураками бог стоять нам дал?
Балбеса этого душой люблю
и круглосуточно его терплю
за то, что неотступен, как собака,
и сядет мне в угоду даже на кол.
Его услужливости нет предела.
Бывает, до того доходит дело,
что, глядя в зеркало, когда мне плохо,
я вижу там приветливого Блоха.
Плеснув из чашки кофе в эту рожу,
«Сгинь, - крикну, - сатана!», - и что же?
Мой продувной и вездесущий Блох
оближет начисто облитое стекло;
хотя и надоел, но без него
никак нельзя, ведь паразит-то свой!
ПУЖАЙС
Я в детстве слышал сказку, господа,
что был работник у попа - Балда,
но у Балды была ума палата,
когда с попа он получал зарплату.
Каким бы ни был идиотом Блох,
с позиций либеральных он - не лох,
и, если для кого-то будет свой он,
за карты сядут не один, а двое!
На всех играющих - одна колода,
но в преферансе нам дана свобода
из разных вариантов выбирать
игру, в какую выгодно играть;
какою картой надлежит пойти,
какую - после прикупа снести.
И в преферанс, скажу как либерал,
от сотворенья мира мир играл.
А коль не понимают коммунисты,
в переговорах и в торгах, и в вистах,
пусть за Потайнена играет Блох
и сам распоряжается «баблом».
ПОТАЙНЕН
Что слышу, господа? Да это бунт!
В уме ли вы? Все полетит в трубу,
и сами будете стонать и охать,
когда из подчиненья выйдут Блохи.
Способны высосать они все соки,
и только положением высоким
укусов их удастся избежать.
Послушайте, нам надобно держать
в ежовых рукавицах их породу
и не давать им никакой свободы.
По опыту былому, только порка
не позволяет Блоху сесть горку.
Но горе, если в преферанс играть
наладится блошиная их рать! -
в мгновенье ока будет вся элита
и перекусана и перебита.
ПУЖАЙС
Простительно последние слова
сказать кому угодно, но не вам.
Не ваших ли предшественников свита
смела в семнадцатом году элиту?
Всем блохам этот дикий путч тогда
свободу, равенство и братство дал.
И что же? - братство блох родит братву,
свобода блох - лишь ритуальный звук,
а в равенстве за лозунгами скрыта
право блохи быть блохами убитой.
Когда блоха – товарищ, друг и брат,
в итоге торжествует бюрократ,
а для него целительней нет темы
чем административная система.
Не оттого ли так уныло ныне
за окнами раскинулась пустыня,
что все дела в пределах государства
вело бюрократическое барство?
Не брат пусть, не товарищ и не друг
мне Блох, но у него есть ловкость рук,
и, если правила игры – закон,
имеет право Блох быть игроком!
КОПУШКИН
О чем вы спорите? - не разберу;
давайте уже сядем за игру.
С рожденья своего излишний шум
я, как интеллигент, не выношу.
Оставим политические мульки
и мирно вчетвером распишем пульку.
По старшинству места определять
случайной картой правила велят
в игре, и мудростью древнейшей
предписано быть первым - наименьшим.
Но коль случайность не решает споры,
то я бы предложил по договору
ваш спор урегулировать местами:
против Пужайса пусть сидит Потайнен;
он будет слева карты мои бить,
а справа - под меня Пужайс ходить.
Зачем формальностью себя вязать,
надеясь на случайного туза?
Пускай Потайнен сядет на раздачу,
тогда мы на троих игру назначим,
и никому из вас не будет плохо
в том, что играть я буду против Блоха.
Но мне насилие не по нутру, -
я предлагаю без «разбойника» игру.
ПОТАЙНЕН
(сдает карты и ворчит)
Попомните еще, позволив Блоху
играть на равных, – тот еще пройдоха!
В клубок хитросплетений и тенет
разбойника любого обернет.
Кто-кто, а я его повадки знаю,
и он меня в ловушку не поймает.
Пусть про висты я мало понимаю,
но где бы ни был, только горку занимаю;
быть может, это тайна или чудо,
но никогда не свергнусь я оттуда.
А карты раздавать всегда был рад,
и каждый раз, определив расклад,
сам не играл, но не лишен ума я
и взыскивать висты как, понимаю.
Записывать Дотошкиной поручим, -
на свете исполнителя нет круче.
Без дела надоело ей сидеть, -
пусть пишет пульку, чем в окно глядеть.
Она себе копейки не возьмет,
но зафиксирует все и учтет.
ДОТОШКИНА
Ой, поглядите, что творится за окном!
Разносят мужики по бревнам дом, -
вон там, где на дверях написано «Больница».
Смотрите, врач стоит и матерится,
но мужичкам на это наплевать, -
снимают дверь, … вот вынесли кровать,
а в ней лежит полуживой старик…
БЛОХ
Начнем торги! - я объявляю «шестерик».
Пускай там все летит в тартарары,
не будем отвлекаться от игры.
Из всех народом выдуманных фраз
одно лишь слово актуально – «раз»;
и лучше без начальства и опеки
вист оценить хотя бы по копейке, -
уж коли разрешили всем играть,
сподручнее деньгами взятки брать!
ПУЖАЙС
Вы знаете, а Блох, пожалуй, прав,
что нет в деньгах ни зла и ни добра, -
что деньги представляют инструмент
торгов и, как знаменье перемен,
явились в древе жизни плодом
борьбы людей за личную свободу.
С деньгами будет проще рассудить,
какую личность канделябром бить,
и, в этом смысле, против мухлежа я
свободного отнюдь не возражаю.
Немало красной масти, но экстрим
нам по душе, и говорю я: «три»;
пускай расклад пришел – ни то ни се,
однако мелочевку мы снесем,
но роббер свой сыграем «шестерной», -
без скрипок, так на бубнах - все равно!
КОПУШКИН
Не думаю, что из соблазнов Змея
лишь деньги в древе жизни зеленеют,
но допускаю, что сей плод отведал
в раю Адам и ниспослал нам беды.
Вы не боитесь, что в пылу игры
пойдут за канделябром топоры?
Бывало так в истории не раз,
и в этой ситуации я - пас.
Деньгами не бывал я избалован,
но был сторонником свободы слова,
чтобы отнюдь не в денежном расчете
был смысл игры, а в чести и в почете:
их никогда не купит толстосум,
их только мудростью стяжает ум.
И беден тот богач, кому доступны
в сокровищах культуры только бубны;
он в музыке скрипичной обнаружит
лишь ценность скрипки, а скрипач – не нужен.
Зато признательность маячит тем,
кто истину преследует в мечте,
снимает с глаз предубежденья шоры
и открывает новые просторы…
БЛОХ
Короче, вы пасуете, - а бред
ваш не имеет отношения к игре.
Кому бы что в мечтах ни зеленело,
я всем мечтам предпочитаю дело!
Признательность - ничто для игрока;
стяжает он лишь то, что есть в руках
играющих, и денежным расчетом
достигнет мигом чести и почета.
Игрок способен, будучи нагим,
приобрести принадлежащее другим;
готов быть верноподданным, однако
в угоду верности не сядет на кол.
Признаться, я по молодости крал
по мелочам и в дурачка играл
с хозяином своим, и козырей
всегда подбрасывал ему в игре, -
чтобы сойти в игре за дурака.
Умом меня никто не попрекал,
и покуситься мог я тут и там
на все, что не лежало по местам, -
но это дело было не в чести.
Теперь, хозяин, ты меня прости,
но все, что есть у вас, на всяком месте,
почета ради приберу и чести.
Сегодня - конституция иная,
и в преферанс как выиграть, я знаю,
но при моем раскладе от игры
своей воздерживаюсь до поры.
Мы объявлять игру на этот раз
пока повременим и скажем: «пас».
ПОТАЙНЕН
Так вот как ты теперь заговорил!
Выходит, он меня всегда дурил, -
прикидывался, значит, простачком,
нижайше падал предо мной ничком
лишь с тем, чтобы меня же обокрасть?
А я-то думал, что идет мне масть!
А я-то представлял его как часть
себя и от тюрьмы спасал подчас,
и верил, что он предан всей душой.
А он-то - вон каков! Ну, хорошо,
я это дело на контроль возьму
и, рассмотрев вопрос, решение приму.
Мы конституцию игры подправим
и резолюцию на ней поставим.
ДОТОШКИНА
Как быстро потемнело на дворе! -
предохранитель, может быть, сгорел?
Сверкают сполохи без перерыва,
и гром гремит, - быть может, это взрывы?
В потемках запылал Кавказ пожаром, -
неужто там Батыевы татары?
Был, вроде, мир у нас, а не война, -
иль это образы болезненного сна?
Тут эшелон стоит, на полустанке,
на нем - чудовища похожие на танки.
Там, на платформе, люд бежит гурьбой,
устроив меж собою мордобой.
Куда ни глянь, везде царит смятенье,
и люди мечутся вокруг, как тени
от грешников сошедших в ад,
и бьет один другого наугад,
и ценности чужого багажа
становятся предметом грабежа…
ПУЖАЙС
Да будет вам описывать пейзаж!
Возьмите лучше в руки карандаш, -
освободитесь от дурных привычек!
Две вещи есть в игре - зачет и вычет:
являют для игорного стола
они абстракции добра и зла.
Поскольку результат игры конкретен,
нет места за столом для вещи третей,
а в том смятении, что есть на свете,
Потайнен виноват, - пусть он ответит!
Причины веерного отключенья
ищите только в ленинском ученье,
что можно от балды при свете жить,
причем, за свет Балде не заплатить.
Все что творится за окном – лишь дым
отечества от озорства Балды:
желая получить с попа зарплату,
отправился он в гости к бесенятам.
Нам на пожары незачем пенять,
коль не бывает дыма без огня.
Мы тьму развеем мигом, поелику,
не мудрствуя лукаво, вскроем прикуп.
ПОТАЙНЕН
Я думаю, что прикуп в два туза
подспорьем будет вам, а мне же за
столь щедрый дар играющей элите
три взятки, как с куста, - благоволите!
Номенклатуре рано вымирать, -
нам любопытно как вы будете играть.
Велел Ильич официальным лицам
учиться и учиться и учиться.
Мы поглядим со стороны, как бойко
помчит по бездорожью ваша тройка,
и как в краю богатом, но дремучем,
она Балду озоровать отучит;
и как, игру затеяв на потеху,
окоротите Блоха, – нам не к спеху!
Придет и наше времечко, и в нем,
как водится, мы все свое возьмем.
КОПУШКИН
Эх, тройка! птица тройка, кто скорбя
придумал, как метафору, тебя?
В воображении, видать, родиться
лишь ты могла, – там, где лихие лица
туда-сюда перед людьми мелькали,
так что и понимать уж перестали
они, за ковырянием в носу,
движенья относительного суть.
Нехитрый, кажется, снаряд дорожный,
соорудить его не так уж сложно, -
одним лишь топором да долотом!
Но так тебя и не взбодрил никто, -
так, чтобы не в немецких был ботфортах
ямщик, а сел на что попало, чертом,
сам-сем свой расторопный мужичок
да седока бы взял на облучок,
да замахнулся, да кнутом бы треснул,
да затянул бы залихватски песню.
Эх! – кони вихрем, и смешались вдруг
в колесах спицы во единый круг.
Эх! - только дрогнула дорога, пешеход
в испуге вскрикнул с изумлением, - и вот
уж понеслись они и понеслись,
и слышен крик вдали: поберегись!
И вот уже там что-то сверлит воздух,
чтобы проветрился в нем дух навозный.
Эх, кони, кони, что за кони – диво!
Сидят ли вихри в ваших буйных гривах
иль ухо чуткое - во всякой жилке?
Заслышали в верхах лишь песнь, и пылко
и дружно грудью напрягли супони,
и взмыли ввысь, земли не тронув, кони,
и, вытянувшись в линии одни,
вот уж летят по воздуху они!
И вдохновенно по просторам мчит…
О Русь, ответь - куда? Но Русь молчит
и не дает ответов на вопросы.
Лишь колокольчик чудный звон доносит,
и мимо все летит, что есть на свете,
когда мы воздух рвем, пуская ветер,
и сторонятся и косятся, сроду,
иные государства и народы.
Когда ж ты тройки, Русь, соорудишь
такие, чтобы с молниями лишь
сравнить их мог сторонний созерцатель? -
такими, чтобы светочем мерцать им,
сияющим вослед коням ретивым,
являя лучшую альтернативу,
и в бесконечной непроглядной мгле
путь указать заблудшим на земле.
ПУЖАЙС
Да полно, знаем по каким дорогам
носился со своим героем Гоголь, -
он в лагерях бы наших посидел,
иные бы о «тройках» песни пел.
Метафоры, конечно, льстят отчизне,
но не имеют отношенья к жизни.
Патриотическая лесть угодна
лишь там, где подданные - не свободны.
Им поучиться будет не во вред
тому как выиграть в своей игре,
оставив поэтичные виденья.
А мы – адепты правых убеждений,
и нас не сможет научить никто, -
мы все умеем и стоим на том,
что никогда не признаем ошибки
и гнем свою стратегию с улыбкой.
Решительность – вот в чем залог успеха!
Когда встречается в пути помеха,
круши ее, штурмуй, кричи: «Виват!», -
а кто не спрятался, то ты - не виноват.
Свободу дело правое являет,
шагая напролом, и не виляет;
пусть следствия не исключают бедствий,
но наша цель оправдывает средства.
Главное – жить среди свободных граждан,
а сколько их останется, не важно
для достиженья цели либерала:
добиться главного, во что бы то ни стало.
Мы в этом роббере сыграем крупно, -
пусть это будет восьмерик на бубнах;
схороним мелочевку на помойке
и, бойко погоняя птицу-тройку,
отбросим серп, оставив молот, чтобы
забить гвоздем последним крышку гроба.
Всегда в любой игре я буду прав
за правым делом, - даже проиграв,
налево не пойду, подставив храбро
отчизну и свой нос под канделябры.
КОПУШКИН
Достойно восхищения и роз,
как вы задрали высоко свой нос,
заранее отпраздновав победу.
Но жаль, что дух сомнений вам неведом.
В сомненьях только, и никак иначе,
вдали нам облик истины маячит;
он затмевается среди побед,
а в убеждениях - его и вовсе нет.
Вы громко славословите свободу, -
зовете в воду лезть, не зная броду,
провозгласив на переправе к цели
свободу плаванья как панацею;
при этом с вожделеньем идиота
на левом берегу снесли оплоты
и все общественные переправы,
плыть вынуждая всех на берег правый;
а нет бы - прежде указать на заводь,
где каждый может научиться плавать.
В свободе плаванья скрыт дух лукавства
имущих право на паром для касты,
и не заметна подлинная суть, -
в том, что любой свободен утонуть,
кто оказался вне парома, и ему
приходится спасаться самому.
Идейно не поддерживаю вас
и однозначно заявляю: «пас».
Пусть это будет формою протеста,
но нам в такой игре - не место.
БЛОХ
Ну вот, опять слова, слова, слова…
И так понятно всем, как дважды-два,
без вашей пламенной мудреной речи,
что взятки брать вистующему нечем.
Неужто там – десятерик, вчистую!
В такой игре я тоже не вистую,
однако думаю, что в самый раз
Пужайса «посадить» за недосказ, -
за то, что передергивает карты,
ведя политику двойных стандартов:
о деле правом заявляет гласно,
а сам ведет игру на масти красной
и, предлагая куш из двух вистов,
как большевик, все отобрать готов.
Но ничего, - на этот моветон
у нас есть тоже кое-что с винтом!
Когда расклад у игроков неравный,
сдающий вистовать имеет право,
и власть ему употребить пора,
чтобы достойного соперника игра
нашла, и все «легли» бы перед ним,
а мы же - за ценой не постоим!
ДОТОШКИНА
Невероятно это, но едва
лишь скажет кто-нибудь из вас слова,
так происходит что-то за окном, -
я это заприметила давно.
Вот, например, когда садился Блох
играть, произошел переполох
в России, Беларуси, Украине:
из Беловежья понесли на рынок
славяне, - кто в авоськах, кто в котомках, -
все, что их предок завещал потомку;
и прочий люд, в невероятной давке,
встать поспешил за собственным прилавком.
Их встретили с приветливой ухмылкой
там пацаны со стриженым затылком.
Затем, когда Потайнен банковал,
устроила овацию братва
и штурмом брать пошла заводы с криком,
когда Пужайс взял баснословный прикуп;
страну глушили динамитом снизу,
а сверху падали киндер-сюрпризы.
Как только спасовали перед ним
все игроки, мираж вдали возник:
там из гробниц вставали фараоны, -
как будто возвращалось время оно, -
и распродажу пирамид с аукциона
устраивали по своим законам.
ПОТАЙНЕН
Смотрю, бываете вы иногда
не в меру наблюдательной, мадам;
поэтому и чертовщина мнится -
аукционы, миражи, гробницы.
Вы лучше, вместо этой кутерьмы,
свом бы делом занялись прямым:
подсчитывать очки, - дебит и кредит
обычно исцеляет тех, кто бредит.
Гоните прочь исследованья дух,
чтобы в трех соснах, на свою беду,
не заблудиться, - не ищите лес там,
где можете довольствоваться местом.
Везде, на всяком месте и всегда я
предчувствием звериным обладаю.
Вот и теперь, пусть – не преферансист,
но ни за что не упущу свой вист, -
каким бы ни был результат игры,
мне всякий принесет свои дары,
покуда есть помощники и замы.
Чем дальше - в лес, тем толще партизаны!
Держитесь за меня, не пропадете, -
я чую куш и вистовать не против.
Свободу действий Блоху передам -
игру мы с ним сыграем в пополам;
настал решительный момент, который
велит опять сойтись, забыв раздоры.
Теперь, чтобы никто не смухлевал,
холодная нужна нам голова,
горячие сердца, чистые руки,
но в них бы я вложил по штуке,
для убедительности, острый меч.
Держите руки на столе! Всем - «лечь»!
БЛОХ
Ну что же, поглядим какой «хурал»
собрал в своем раскладе либерал.
Все «депутаты» в нем сидят по масти -
достоинством один другого застит,
и вся эта картежная элита
глядит несокрушимым монолитом.
В нем кавалеры с ромбами в петлицах
не склонны меж собой за даму биться, -
они по мере сил изобразили
все обаяние буржуазии
и скромно за тузом нашли приют.
Валет и прочие им в бубны бьют
и козырей соперника любого
своим единством сокрушить готовы.
Бубновому тузу глядят в глаза
два темных верноподданных туза:
один целует перст, крестя уста,
другой играет, в пику, роль шута.
На первого подлизу и второго
взирает слева третий туз – червовый;
ему – противно, но придет черед,
свою он взятку все равно возьмет.
Я в этом монолите дыр не вижу,
и пролетают, как фанера над Парижем
и прочими большими городами,
все наши короли, валеты, дамы -
им ничего в такой игре не светит.
ПОТАЙНЕН
Во всем Пужайс виновен – пусть ответит
за то, что игрокам висты сулил,
но так и не оставил николи.
Виновника наказывать пора!
Я объявляю, что не сыграна игра;
надеюсь, стало очевидно всем,
что в ней на взятках либерал подсел,
забыв что, не подмазав, не возьмешь
ни взятки - за здорово лишь живешь!
Садись, Дотошкина, пиши приказ:
Пужайсу надлежит, за недосказ
двух взяток на десятирной игре
двести «горячих» всыпать на «горе» -
по десять штук на каждое очко.
За бдительность, мы с Блохом, новичком,
по двадцать на карман, возьмем вистов…
ПУЖАЙС
Нас осуждают все, а судьи кто?
Один бездельничает сам, но плетью
второго гонит плутовать, а третий,
рассказывая нам о тройке-птице,
на самом деле плутовать боится.
К свободе их вражда непримирима;
во всем они любителям экстрима
насилье учиняют и помехи,
лишь бы не дать свободно с горки съехать.
Нет, если плута погоняет плут,
то птице-тройке нужен только кнут.
В такой компании я - не ездок!
Дан путь на запад мне, вам – на восток.
Не оглянусь, уйду искать по свету
свободу я. Карету мне, карету!
ПОТАЙНЕН
Не нравится компания, - беги,
но прежде заплати свои долги
по доброй воле, чтобы канделябром
не выбивать нам долг, который набран,
оставив на портрете джентльмена
следы необратимой перемены;
сегодня беженцам с таким портретом
на западе не подают карету…
Копушкин, отвернись! Тебе же, Блох,
свободу действия даю я….
ВСЕ ВМЕСТЕ
Ох!
(Падают по причине внезапной остановки поезда). |
